День пятый - Москва

(10) На пятый день уже никто не сомневался, что происходило нечто из ряда вон выходящее. В глубине души каждый понимал, что не могут все эти безобразия, что вершил человек, твориться до бесконечности - рано или поздно придется расплачиваться всем: и кто активно творил, и кто молчанием пособничал. И вот оно  (верится, не верится, щипай себя – не щипай) происходит?!! А в это время  эфир  был, как никогда, заполнен хохмой от бесподобной хохочущей музыки до клоунов, работавших вниз головой под куполом цирка.  Набившие всем оскомину эстрадные звезды, одетые в три квадратных сантиметра, такое выделывали на экране… и постороннему наблюдателю могло показаться, что от их шуток и веселья даже камни заряжаются неиссякаемым оптимизмом. И ни слова, ни звука о происходящем…

Люди включали телевизор, с пока еще неясной тревогой ожидая новых известий, -  и, увидев нескончаемый, привычный балаган, выключали.

В Интернете, напротив, было столько шуму, хохмы и пародий по поводу происходящего, что извлечь какую-либо достоверную информацию было практически невозможно. Когда-то власти пытались поставить Интернет под  свой контроль, но это вызвало бурное недовольство молодежи, с которой власть пыталась заигрывать - и тактика была изменена. Теперь, когда в Интернет-источниках появлялось важное  сообщение: например, "Кинозвезда М. Мышкина  выразила неудовлетворение министром культуры М. Кошкиным", то весь Интернет взрывался от лавины информации. На одних сайтах сообщалась, что Мышкина переспала с Кошкиным. В других, что она стала его женой. Третьи сообщения были  вообще трагичными: "М. Кошкина попала под поезд, когда ехала на свидание с Мышкиным". В других закоулках общероссийской паутины утверждалось, что  Мышкина решила порвать со своей карьерой и получила от Кошкина благодарность в виде унитаза из чистого золота. Следующие сайты кричали, что Мышкина легла на операцию по изменению пола, а Кошкин избран министром культуры на Гавайских островах. Потеха была неимоверная. Люди и заходили в интернет из-за потехи. Гадали, какая информация дольше продержится на пиаре, делали ставки. Об истине, в её глубинном понимании, речи давно не было. Постепенно складывались виртуальные истины, зависимые от того, сколько страстей, желаний и неизъяснимых мировоззрений было в них вложено. На каждый такой самодовольный и самоуверенный виртуал рождались свои фанаты и били морды другим фанатам.

Виртуалы продолжали завоевывать и реальную жизнь, порождая суррогаты истины, но не  настолько глобально и безусловно, как хотелось бы заказчикам. Древнейшие представления об истине еще жили в человеческой памяти – в каждом человеке (хотя и по-разному); и люди заходили в Интернет не только за поисками виртуальных истин, но и в ожидании той, которая, они надеялись, однажды  объявится в виртуальном пространстве, и все поймут: это она и других не надо!  Вот и сейчас люди атаковали сеть, желая, как никогда,  обнаружить настоящую, единственную для всех истину. Ассортимент блюд, предложенный им сетью, на этот раз был наибогатейший. Но это было не то, чего ждали люди. Разочарованные, с плевками и руганью выходили они из Интернет. Потом снова входили, и с  той же руганью снова выходили…

 Новости, которым доверяли по большому, а не по виртуальному счету, распространялись с помощью "народного радио" и хотя не в таком объеме, как хотелось бы, и, увы, без обратной связи, но зато с такой быстротой, что им могли позавидовать самые продвинутые средства массовой информации.

_______________________________________

(11) А в остальном – всё, как обычно. Изнемогающая жара уже ни для кого не была особенным событием. Ждали снижения жары, привычно поругивали экологию – да уж сколько лет её ругали, заразу, а живы ведь. И будем жить, несмотря ни на что! Невзирая на этих ученых – им по должности пугать людей нужно: глядишь, правительство выделит бабло на их науку, и им лично перепадет. Вот и всё объяснение. А экстрасенсы -  шарлатаны: так пиар надо же им делать, вот и пугают, кто кого страшнее! А то просто религиозные психопаты - ну это больные люди. Мы-то здоровые, нормальные: и умом, и разумом, и духом. Так что всё, как обычно: и рождение, и жизнь, и смерть. Ничего нового под луной! По небу, как обычно, пробегали тучи, летали птицы. По земле бегали в поисках пищи, воды и ласки наши младшие братья по разуму, привычно надоедавшие своим братьям старшим, которые отмахивались от них, как от надоедливых мух. Всё, как обычно. И мечты, мечты! В людях всегда живет мечта о невероятном. И видим сны, и придумываем сказки. Придумываем ужастики. Верим в них, пока смотрим и слушаем, а потом посмеиваемся. В общем, всё как обычно. Ах, небольшие аномалии в природе? Птицы куда-то не туда и не так полетели – это вызывает некоторое волнение, как при просмотре ужастиков. Всего лишь развлечение. Это бодрит. Это же обычное дело. Как-то странно мяукали кошки вечером? А кто их знает – у них своя жизнь, свои проблемы. Ну мяукали странно, ну и что?! Не будем же проводить уголовное расследование по этому случаю – как вы думаете? А для досужих умов – пища, напиток кофейный, чтобы не заснуть! Иногда такое насочиняют – и нам интересно послушать. Так ведь любим же сказки! Как же без них?! Вот только психопаты разные, параноики – это чересчур. Поговорили бы – и успокоились! Так нет же, ну на то они и параноики, и психопаты. Хорошо, что судебная медицина начеку – а нам дополнительное развлечение. Так что – всё в порядке. Всё, как обычно!

_______________________________________

 

(12) Тем временем произошли и другие странные события – события, коснувшиеся лично Егора. Когда Егор пришел домой, его встретила плачущая жена Наташа. Она была на базаре, и там в толпе её попытались похитить. Неизвестные молодые люди в униформе схватили её за руки и приказали следовать за ними. Она потребовала объяснений, но в ответ её потащили к крытой грузовой машине, стоявшей невдалеке. На счастье Наташи, где-то рядом оказался Константин Анисимов, давний друг Егора и работник РЦПР (федерального ведомства внутренней разведки и полиции). Привлеченный возней и криками, он бросился к месту событий и увидел растрепанную Наташу, которая, не удержавшись на ногах, упала, и теперь её волокли по земле, словно какую-нибудь тряпку.

- Что происходит? – Анисимов рванул за руку одного из налетчиков и сунул ему прямо в лицо удостоверение РЦПР, - Ваши документы?

Тот остановился и уставился на Константина.

- Это мошенница - мы её давно искали, - бросил другой.

- Эту женщину я знаю, а Вас нет. Предъявите документы!

Толпа, которая до этого лишь искоса поглядывала на происходящее – подумаешь невидаль, то ли наркоманку, то ли воровку задержали – теперь расступилась, развернулась и пристально стала наблюдать за происходящим. Молодой человек, которого всё еще держал Константин, резко освободил руку. Бросив женщину и расталкивая толпу, молодые люди решительно направились к своей машине.  Заскрипев тормозами, машина сразу же набрала бешеную скорость и исчезла за ближайшим поворотом.

            Константин, обладавший хорошей профессиональной подготовкой, тем не менее, не сделал попытки задержать налетчиков. Точнее сказать, он сразу сообразил, что никаких документов они ему не представят, но в следующий момент своим профессиональным чутьем уловил нечто такое, что заставило его отказаться от их задержания, на всякий случай (это уже было привычкой) зафиксировав в памяти номер машины.

Успокоив Наташу, Константин заверил её, что разберётся по поводу несостоявшегося похищения. И когда вечером Егор позвонил ему в РЦПР, тот уже был в своем кабинете и, подойдя к телефону, объявил, что дело заведено и начались розыскные действия. Егор несколько успокоился, хотя и не мог понять, как Константин с его решительностью и быстротой реакций вот так просто дал уйти налетчикам? Но всё равно вмешательство и покровительство Константина давало уверенность, что ничего плохого не произойдет.  Обняв Наташу, Егор пошел вместе с ней за детьми в детский сад. Вроде бы всё должно наладиться и успокоиться.

 (13) Вечером в Подмосковье наблюдали необычайно красивое явление: на небе – на фоне тонких  волокон перистых облаков – появилась удивительная геометрическая структура из концентрических кругов, окрашенных лучами садящегося Солнца в нежнорозовые и золотистые тона и получившие от уходящего дневного неба тона голубые, а от наземной зелени – нежный изумруд. Группируясь вокруг центрального круга, они соединялись с ним и между собой мостиками, похожими на гирлянды бриллиантов.  Это был неожиданный природный феномен, излучавший из себя в человеческие души свет и радость, а, главное, - умиротворенное спокойствие. Атмосфера, нисходящая от феномена до земли, разделилась на две части: в юго-западной части (там, где находился большой круг) вся она была пропитана золотисто-розоватым цветом, скорее даже – сиянием, а в другой, северо-восточной, – необычная синева. И там, и там была своя необычная благодать - и не могло быть ничего жестокого, подлого. Вопрос о физической природе явления утонул в этой благодати. И только некоторые беспокойные умы направляли к феномену свои умозаключения и выводы. Кто-то говорил, что это редкое природное гало, какие бывали иногда в истории. Кто-то говорил о добрых инопланетянах. Но, на фоне предшествующих событий, на людей большее впечатление произвели не физические гипотезы, а речи воцерквленных людей. Смысл речей, если привести их к общему знаменателю, сводился к тому, что "трупы-кости" и прочий "бред" предназначены людям, чтобы они поняли, что неправильно живут. А теперь, когда люди это поняли, то ушедшие в небытие странные происшествия последних дней только оттенили тот праздник души, который создан этим великолепием. Это знак всеобщего прощения и возрождения. Природа празднует с людьми – вот было бы так всегда! И всем казалось, что всё будет хорошо, что будет какое-то преображение. Это было так важно на фоне пережитых потрясений и сомнений. Люди обнаружили, что у всех в глубине души живет надежда на преображение; надежда, которая выше привычных "существует", "деньги", "успех", "карьера". Всё будет хорошо! Многие выходили на улицы и молились. И воздевали руки в небо. А потом, успокоенные и ободренные, привычно садились у телекомпьютера и с удовольствием и жадностью, как новорожденные в обновленном мире, вслушивались и всматривались в очередное провоцирующее шоу, ожидая от него не обычной церемониальной скуки, а продолжения Небесного откровения.

  Увы, телекомпьютерные передачи были давно запланированы, и в них были вложено столько денег и усилий, что для вчерашнего вечернего великолепия нашлось две – три  восторженных минутки в  Новостях, а потом - объявленное телекомпьютерное шоу.  На этот раз речь шоу было посвящено гражданским правам "Общества нетрадиционного питания". Вопрос спорный, конечно, но оказывается, члены этого общества адсорбируют не всех людей, а только добровольцев из своих собственных рядов – поэтому людоедами называть их оскорбительно. И поскольку они уважают все гражданские права, но и их гражданские права должны быть соблюдены. Оппоненты возражали, говоря о моральном ущербе для людей традиционного питания, поскольку одно напоминание об упомянутом обществе вызывает у большинства людей физиологическое отвращение, вплоть до рвотных явлений. А у кого-то возникает желание самим приобщиться к этому обществу (и таких становится всё больше и больше) – а чем это может закончиться для демографии?!  Оппоненты делали также упор на детей адсорбированных: кто их будет воспитывать?

В ответ звучало, что если бы "Общество" получило общественное признание, то можно было бы обуздать и архаичные вкусы, и все эти рвотные явления. Что касается демографии, то разве мало других причин, уничтожающих людей? На долю же нетрадиционного питания приходится самая незначительная часть уходящих с этого света. Более того, члены "Общества" самые гуманные люди на планете: они не хотят войн, терроризма, других известных способов уничтожения людей. А знают ли оппоненты, какие суммы выделяет "Общество" на помощь тяжелобольным детям и старикам (что вызвало овацию в студии)! И взаимное поедание конечно же регулируется, чтобы избежать непредвиденных последствий. Что касается родственников – то они должны понять сделавших свой выбор в пользу "Общества" и еще больше любить их.   

Дискуссия была жаркой и, как всегда, откровенной. Зрителям, потрясенным природным явлением и уже ощутившим свою причастность к преображению, эта передача показалась не просто отвратительной, но и крайне  неуместной на фоне нового, просветленного психического состояния. Но еще более неуместным было бы агрессировать и возмущаться телевизионным представлением: в конце - концов – это всего лишь отражение жизни. А что касается защитников этого отвратительного общества, то…!  Да, да, никому сейчас не хотелось приходить в агрессивное состояние! Кто-то просто выключил теле-компьютерную сеть. Тем же, кто привык к ней, как к наркотику, ничего не оставалось, как, переступая через свою мировоззренческую и физиологическую рвоту, постараться быть, всего лишь терпимым – не более. Всё будет хорошо, всё будет хорошо! В конце концов, это поймут и члены "Общества нетрадиционного питания", и не захочется им уходить из этой прекрасной жизни! И всё - всё прекратится.

По окончании шоу зрители привычно отправились спать, ощущая в душе непривычный дискомфорт, словно предательство свершилось: то ли их кто-то предал, то ли они сами.

 А ночью разразился гром со стонами, криками и чьим-то смехом. Спящие просыпались, и липкий холодный пот обливал их тела, а разум метался в пределах собственной темницы.

 

День шестой:  Москва-Подмосковье

(14) На следующий день телефонный звонок раздался  в рабочем кабинете Егора. Звонил Константин. То, что сказал Константин, показалось странным. Оказывается, машины с номером, который он запомнил, вообще не существует. Но главное не в этом: Константин сообщил, что кто-то оказывает сопротивление расследованию, в связи с чем попросил Егора зайти к нему. Особенно насторожила Егора какая-то непонятная взволнованность в голосе Константина. На все это накладывалась еще и общая ситуация в городе. Хотя, если подумать, ни в том, ни в другом - пока ничего страшного.

            (15) Работа над проектом, которая шла как никогда удачно,  отвлекла Егора от волновавших его мыслей, и он допоздна засиделся в рабочем кабинете. Еще немного поработает  и - домой. Снова погрузился в работу. Поднял голову  - секундная передышка, чтобы ощутить связь с окружающим миром – и…. В оконный проем - он вздрогнул: нет, это невозможно -  на него смотрело нечто непостижимое. Это было человеческое лицо с крыльями за спиной. Крылатое человеческое существо! От неожиданности Егор вскочил со стула – какая-то внутренняя пружинка выпрямила его, а крылатое существо, словно напугавшись, что ему уделено такое пристальное внимание, растворилось в сгущавшейся вечерней темноте.  

Что это было? Померещилось?

Здравый рассудок нередко ставит под сомнение выводы наших органы чувств, и через минуту, две, три Егор засомневается в достоверности своего ощущения: засиделся над проектом, рассуждал он, затем резкий переход от одной сферы в другую, в ту полумистическую реальность, которая обрушилась на всех в последние дни. Вот и явилось видение. Но - второй раз! А что, если… Если только серьезно отнестись к тому, о чём все говорят, то, может, … - а что, если из подземелья стали вырываться некие темные сущности?

Егор шел по вечерней улице домой, раздумывая над всем этим и над тем, как быстро может эволюционизировать человеческая мысль, а, может, не эволюционизировать, а вращаться по кругу, в лучшем случае – по  спирали… Чем же это закончится? И тут он ощутил новый виток своей спирали, возвратившей его в привычную реальность: всё происходящее сейчас -  временное явление, и нет ничего устойчивее обыденности, нашей житейской человеческой реальности, она победит. Она всегда побеждает.    А этот Крылатый человек, людокрыл или крылолюд – даже не знаешь, как правильно назвать - показавшийся ему в оконном проеме? Нечто вроде человеко-лошади, кентавра. Даже, если он был, то его не было. Это всего лишь артефакт – все эти удивительные факты, которые нельзя назвать существующими, поскольку они разорвали свою связь с миром - такие вещи не могут существовать, даже если мы держим их в руках, смотрим на них.

До дому осталось совсем недалеко. И снова виток спирали: "Да что это с ним, Егором? Иллюзия устойчивости?". Он вспомнил про весь окружающий мир, мир заполненный разочарованиями, катастрофами, человеческим криком, переходящим в вопль. Это ему, Егору, повезло. Во всяком случае, до сих пор везло: ни в пожар не попадал, ни в наводнения. А те, кому не повезло - раньше-то тоже везло, наверное; и они также полагались на устойчивость бытия… Нет, человеческое существование хрупко, ненадежно и его, Егора, упование на благополучно проложенную вдаль линию жизни - наивная иллюзия.

Ему стало страшно. В этот момент он затылком почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд: кто-то пронзал его этим взглядом сзади. Егор торопливо обернулся. Длинная тень мелькнула в воздухе на уровне последнего этажа пятиэтажного здания и перелетела через него. Егору показалось, что он увидел крылья…

(16) Взбежав по лестнице к своей квартире, Егор  торопливо и энергично позвонил. Не случилось ли чего с Наташей? Он услышал шаги – Наташа открыла дверь. Всё хорошо! Егор наконец-то перевел дыхание. Дети уже спали.

- Егор, я что-то хотела тебе сказать: померещилось ли мне, не померещилось, в окне я увидела фигуру…

- Фигуру? Какую фигуру? – Егор насторожился

- Вроде бы человеческая фигура, но крылья за спиной.  И так странно смотрит. Я даже перекрестилась.

- Что потом?!

- Фигура исчезла. Я бы не сомневалась, что померещилось, но сам же знаешь, что вокруг происходит, вот и … Что это такое, Егор, как ты думаешь?

- Тебе в самом деле померещилось, но, на всякий случай, прошу тебя, не открывай окон. Будь осторожна – летающие люди нам не опасны, а ходячие…. Я уверен, Константин разберется, а пока нужно быть осторожнее.

- Ты же не хочешь сказать, что моё видение как-то связано с "теми"?

- Нет, нет, конечно, это всего лишь видение, - успокоил её Егор.

Погладил жену по волосам. "Нужно немедленно зайти к Константину", - приказал он себе.

 

 (17) Сергей Александрович Неспелов, доктор наук, профессор, бывший астроном, около шести месяцев находился в коме, а душа его блуждала по необъятным просторам планеты и беседовала с такими же душами, которые не могли ни уйти в Небо, ни вернуться к привычному существованию в человеческом теле. Особенно привязался Сергей Александрович к молодому аспиранту из МГУ Алексею, который тоже попал в кому где-то около трех месяцев тому назад и, блуждая по тем же пространствам, что и Сергей Александрович и открывая в них что-то новое для себя, проявлял большую любознательность и засыпал Сергея Александровича как старшего товарища по науке и по транверсальным путешествиям (так они оба обозначили свои перемещения по планете) вопросами об устройстве мира.

- Сергей Александрович, значит, человек не царь природы?

- А Вы сомневаетесь в этом, молодой человек? Вот мы сейчас с тобой лежим и ждем, что с нами будет: вернемся на землю или отправимся еще в более далекое путешествие. Царям природы такое незнание не присуще.

- Но мы продолжаем постигать законы природы и когда-нибудь сравняемся с богами.

- Наука?! - всего лишь комплекс нашей неполноценности. Человек ограничен и во времени, и в пространстве. Пока он на Земле, ему недоступен и запредельный мир, куда уходят человеческие души после смерти и тот мир, где мы сейчас с тобой находимся. Ему недоступны другие человеческие души (даже души близких родственников), в которые так хочется проникнуть, не говоря уже о душах растений, животных и иных живых существ. Ощущение заточения, несвободы. Поскольку человеческая жизнь несопоставимо мала по сравнению с процессами, идущими на Земле и во Вселенной, то страдая от этого, человек пытается мысленно унестись за пределы ограниченных рамок времени, формулируя в своей вербальной системе то, что он обозначил как физические законы Природы. Для этого он и придумал Науку. Стараясь мысленно проникнуть за пределы своей пространственной ячейки, он с помощью тех же физических законов пытается разгадать, что происходит в Большой Вселенной за миллиарды и миллиарды световых лет. . Он всматривается в звездные миры, делает расчеты… Это тоска. Тоска по свободе. Ущемленная человеческая гордыня ощутила себя в тюрьме. Это она заставляет искать славы. И когда другой человек думает обо мне, я как бы преодолеваешь непреодолимые преграды и с мыслью этого человека проникаю к нему в душу. Это ревность. Это любовь.

- Профессор, Вы хотите сказать, что такие высочайшие чувства как любовь, желание преодолеть пространство и время, быть всем – всего лишь комплекс, порожденный гордыней? Уязвленной и сброшенной на грешную землю гордыней?!

- Посмотрите, Алексей, на животных – у каждого из них собственный ареал проживания, и лишь вынуждающие обстоятельства вынуждают животное прокидать его. Человек же стремится к экспансии. Где и когда возникло это стремление – мы не знаем. Но гармония с собственным ареалом была когда-то нарушена, родилась гордыня, и человек захотел большего. Ему захотелось, чтобы ареалом его проживания стала вся бесконечная Вселенная. И тогда человек занялся и науками. Возможно, именно этот период и отмечен в Библии как акт грехопадения.  

- Разве такое желание предосудительно?

- Предосудительны средства его исполнения. Человек захотел властвовать во Вселенной, не преобразовав самого себя, не подготовившись к величайшей ответственности, посчитав, что имеющихся у него духовных средств вполне достаточно для такой задачи. Эволюция не возбраняется, но именно этим путем человек и не пошел.

- Так Вы, Сергей Александрович, считаете, что заниматься наукой предосудительно?1

- Ну что Вы Алексей? Вы неправильно на этот раз меня поняли. Разве безногому не нужны протезы? – но еще нужнее собственные ноги. Наука – это протезы, наше познание сначала разъединяет, прежде чем соединить. Но не все разъединимо, равно как и не всё соединимо. Целое не воссоздается из частей – оно возникает из другого целого. Правильная целостная мысль, если бы ею мог обладать человек, рождала бы и целостное бытиё. Мы не адекватны своим желаниям.

Да и космические цивилизации, в существовании которых мы оба теперь не сомневаемся, слишком далеко ушли от нас в своем развитии. Так что ни царями Природы, ни Венцом разумного творения называться не можем. Это уже не рассуждения, а эмпирический факт.

- Правительства большинства стран знают о существовании космических цивилизаций. Почему скрывают это от планетарного сообщества?

- Потому и скрывают, что все человеческие институты, все мировоззрение, мироощущения, идеология и всё, что следует далее, держится на гордыне, на убеждении, что человек – Венец творения. Убери это – и всё посыплется. Весь мировой порядок рухнет, привычные, отработанные способы управления человечеством окажутся ненужным хламом. Рухнут национальные культуры, наступит хаос. Слишком глубоко проник тезис о Венце творения в человеческую жизнь и человеческие сообщества и культуру. Слишком велика гордыня. Её не ломать нужно, а заменять достоинством. И человечество выращивало его в разных человеческих средах, в дворянском, в частности. Очень медленно и с большим трудом выращивало… Увы,  взращенные ростки человеческого достоинства были уничтожены при очередной жатве, а гордыня вновь расцвела буйным чертополохом. Так что всё нужно начинать сначала.

- Внеземные цивилизации могут нам в чем-нибудь помочь?!

- Они и помогают. Не все, конечно,  а те, которых мы относим к светлым цивилизациям. Но никому не дано переступить через человеческую волю, через свободу человеческого выбора: ни светлым, ни темным.

- И тёмным?

- Да, да! И те, и другие задают вопросы, обращают внимание, делают акценты: светлые – свои акценты, темные – свои, – а принимаем решения мы, человеки. Именно – мы! И потому вся ответственность на нас. Даже темные не смеют вмешиваться в наш мир так, как мы, люди, возомнившие себя царями природы, вмешиваемся в окружающий мир да и в мир своих же соплеменников. Убиваем, насилуем! Творим расправу над всем живым, что есть на планете. А теперь представьте, Алексей, что внеземные цивилизации предоставили нам свои знания, свои технологии, свои транспортные корабли, свои материалы. Что мы будем делать? Мы будем задавать вопросы, делать акценты?..  – или мы превзойдем всех черных Вселенной?

- Видимо, мы будем решать все вопросы во Вселенной так, как решаем их на Земле.

- Вот именно.  Мы станем чернее черных. Завоевывать миры, уничтожать цивилизации, пренебрегая Законами природы, включая те, которые записаны в Мировых религиях. Такой вот мировой Чингиз-хан!

- Разве нельзя обо всем этом человечеству сказать открыто?

- Сказано! Мировые религии открыты для человека!

- Но если бы высшие цивилизации предстали явно перед человечеством и своими устами, а не человеческими, сказали бы о Законах, эффект был бы другим. Я не прав?!

- Т.е. в лоб?! Ну что ж, рассмотрим эту ситуацию. Низверженный с вершин Венца творения человек, сломавший при падении свою гордыню, воспримет это как подавление его воли и свободы выбора, о которых мы говорим. И что? Либо человек весь сломается и уже ни к какой эволюции духа не способен, либо…?

- Либо схитрит?

- Совершенно верно: схитрит, притворится! Так всегда происходит при лобовом вторжении в эволюцию человеческой души. Человеку говорят: "Вот тебе "Десять  заповедей". Ты должен следовать им – не смей иначе!" И человек подчиняется – делает вид, что подчиняется. На самом деле – придумывает хитрые оговорки, иногда – целые теории, которые раскрашивают  его неподчинение в разновидность подчинения. Посмотрите, Алексей, безусловный императив "Не убий" истолкован так, что позволяет уничтожать миллионы жизней в непрерывных войнах, ведущихся на Земле, и при этом, якобы, соответствовать религиозным заповедям.  Это последствия лобового воспитания. Вот почему ангелы шепчут, а не кричат в человеческое ухо. Имеющий слух – да услышит.

- А не имеющий – и крик не воспримет, - подтвердил Алексей.

В этот момент в том невидимом мире, в котором находились Алексей и его собеседник, стало темно. Потом - вспышка света, и вновь потемнело. Затем всё стало медленно  возвращаться к прежнему состоянию. Волна тревоги пронеслась сквозь души   собеседников, сообщив им какую-то важную информацию.

- Прорыв в информационном поле! - произнес профессор с содроганием в голосе.

Обоим стало ясно, что с информационным полем планеты, общего для физического и "потустороннего" миров, в котором они теперь находились, произошло что-то непоправимо трагическое, и затронет Оно и Рай земной, и земной Ад, и их, Алексея и Сергея Александровича души.

 

Продолжение в следующих эпизодах

 

©-copyright Внимание: все материалы в Интернет газете защищен авторским правом. Любая его перепечатка (в целостности или в частях) возможно только после согласования с редакцией Интернет-газеты.

День первый – Жигулевская лука

– Димочка, что с тобой?

Дима, шестилетний мальчик прижался к маме:

- Я боюсь.

- Не надо ничего бояться, мама рядом. Что-нибудь показалось?

- Зверь идет.

- Нет никакого зверя – только мама и ты!

- Я знаю, он идет, - и Дима уткнулся лицом в мамино платье. – У него семь голов. Никого не пощадит.

- Что ты такое говоришь?! – мама нежно погладила Диму по голове. – Всё хорошо, Солнце светит. Сегодня купаться поедем на наше любимое озеро. Помнишь, как там замечательно? Ты хочешь купаться?

- Хочу. А папа когда приедет?

- Часика через три. Посмотрят с дядей Толей, как дела в заповеднике – и сразу домой.

- Не получится. Они зверя увидят.

Что за фантазии у ребенка? И этот зверь с семью голова – прямо, как по библии читает. Откуда всё это? Нужно Марии Петровне показать – она хороший психотерапевт.

- Запомни, никакого зверя нет. Это твое воображение так работает. Если будешь продолжать про него говорить – никуда не поедем.

- Я больше не буду.

(18) Иван Дементьев и Анатолий Быков окончили биофак МГУ на одном курсе и, так получилось, жизнь их не развела: годика через три были направлены в Жигулевский заповедник. Работу свою они любили, и заповедник знали почти наизусть. Довелось им заглядывать и в сокровенные места заповедника, о которых из глубины веков сохранились таинственные предания и которые по нынешней терминологии считались аномальными.

Только что они вернулись с международной конференции по сохранению живой природы – всего неделю их не было в заповеднике. Нужно было произвести его общий осмотр – обычно это делалось быстро - и Иван пообещал жене к полудню вернуться домой.

Припекало. Друзья вышли из машины и углубились в лес. Сейчас они подойдут к двум большим муравейникам. Дикие муравьи сделали здесь гигантские муравейники по диаметру до полутора и более метров. 

Анатолий вскрикнул первым:

- Смотри, муравейники мертвые. Пусто!

В самом деле – ни единого муравья. Иван вынул специальную  тросточку-щуп и пошевелил ею муравейник – ничего. Пусто!

- Куда делись муравьи? Неделю назад всё кишело ими.

Друзья осмотрели деревья, траву – с поверхности вроде всё нормально.

- Возьмем грунт для анализа.

В разных местах от муравейников взяли дёрн, не пощадили и сам муравейник - в разных его местах собрали пробы.

- На неделю нельзя оставить заповедник! Тут еще и Лиза заболела.

Лиза была их помощницей и осталась вместе с лесником приглядеть за заповедником, но лесника вызвали на совещание в город, и Лиза осталась одна.

Зазвонил мобильник.

- Ваня, ты скоро? Димочка сегодня немножко напуганный. Может, сон плохой видел. Ему надо отвлечься – я обещала ему выезд на природу.

- Надя, я попытаюсь как можно скорее, но сейчас у нас небольшие проблемы….

- Уж не зверя ли какого встретили? – пошутила Надя.

- Зверя?.. Может и зверя, - задумчиво протянул Иван. – Понимаешь, с муравейниками что-то неладное – муравьи исчезли….

- Муравьи? А у  мамы на даче такая же история. Ты же помнишь, сколько муравьёв всегда было на дорожке к дому. А вчера мама приехала с дачи и всё удивлялась: куда муравьи подевались….

- Ты не ошиблась?!

- Да нет же, мама была очень удивлена.

Листья деревьев слегка зашелестели – и какой-то шепот, что-то похожее на обрывки фраз, словно лес заговорил. Этот шепот прошел насквозь всего, что было в лесу. Ужас ворвался в каждую клеточку человеческого тела, задержался на мгновение и исчез, оставив после себя ледяной холод.

- Ваня, что случилось?

- Да-да…, да, дорогая!  Надя, всё нормально. Извини, перезвоню позже.

- Смотри, смотри Толя! Ты когда-нибудь такое видел? – воскликнул Иван.

Осы, множество ос. Рой, туча – летящий осиный поток. Он не прекращался. Приятели легли на землю, но осы не обращали на них никакого внимания. Они словно торопились следовать то ли в направлении какой-то цели, то ли спасаясь от чего-то.

- Сколько же их! Когда это закончится?!

- Наконец осиный поток иссяк.

- Не нравится мне это. Понять бы, что происходит, - Иван поднялся и отряхнул с себя землю.

- Молчи! – прикрикнул еще лежащий Анатолий. – Тихо! ... Гудит! Внутри земли гул.

- Землетрясение? Не может быть! В Жигулях – землетрясение?!

- А если плотина?!

- Да ты что!!!

Оба вспомнили про семьи, оставленные ими в небольшом поселке недалеко от Зольного.

Дрожащими руками Иван набирал номер диспетчерской Самарской ГЭС! Ответили!: Всё нормально, плотина стоит, турбины работают.

На несколько мгновений психическое напряжение спало.

- Нужно сообщить сейсмологам!

Звонок к сейсмологам тоже прошел без затруднений, но на том конце невидимого провода их не порадовали.

- Что-то происходит, но мы ничего не понимаем. Сейсмографы словно сбесились, показывают но нарастание, то падение амплитуд в самых различных точках Поволжья. Но такие же показатели по всей России.

- Нужно домой, к семьям, - раздумчиво произнес Анатолий.

- Давай так, ты поедешь домой, позаботишься о своих и о моих. А я сделаю пеший обход ближайших участков. Нужно побольше данных. Если что, я вызову тебя с машиной, или сторож Никита поможет.

- Тогда я лучше с тобой останусь.

- Нет, так не пойдет – и без того душа не на месте. Когда ты будешь вместе с нашими – спокойнее будет. Я попытаюсь разобраться. Прошу, давай!

- Ну давай, счастливо!.. И без приключений!..

Из чащи Анатолий опрометью бросился к машине, и уже через три минуты ехал по шоссе, удивляясь тому, что стоит непривычная для этих мест тишина, даже ветра нет; и не впереди, ни позади, ни навстречу -  ни одной машины.

Через какое-то время Анатолий понял, что не владеет ситуацией. Дорога показалась ему незнакомой. Горы, горы! Да разве это его Жигулевские горы, которые он знал, как никто в этих местах? Что-то с головой – не иначе. Он остановился. Система Глонар показывала невозможные координаты – таких нет на земле. Он запустил систему повторно и получил одни нули. Система не работает! Где же он, Анатолий, находится? Что происходит с этим миром? Поспешно вытащил мобильник, набрал номер, но вместо сигнала – какие-то голоса, обрывки фраз – не по-русски и даже не по-человечьи. "Жутковато, однако, - подумал он, - жутковато и странно".

Анатолий развернулся и поехал назад в надежде увидеть знакомые ориентиры. Обратно он ехал столько же времени, сколько на изначальный путь, если не больше. Пора бы вернуться к месту прощания с Иваном. Но никакого "возврата" не случилось. Одни и те же, похожие друг на друга и незнакомые Анатолию горы, и – шоссе, неизвестно когда и кем выложенное.

Вдруг – прямо на дороге: Иван с распростертыми руками останавливает его машину. Анатолий резко затормозил, едва не задев Ивана. Радостно выскочил из машины… – уже не Иван перед ним стоял, а скелет, который покачнулся и рухнул на землю. И тут Анатолий увидел множество скелетов – они покрывали серобурой пеленой всё шоссе, обочину и распространялись вперед на необозримые расстояния. Анатолий судорожно вздохнул воздуха, схватился за сердце и рухнул рядом с машиной.