Как белочехи домой возвращались
"...Чехи были мастерами, двигаясь за белой армией в западном
направлении, грабить всё, что подвернётся под руку. Чехи уносили
всё, начиная с медикаментов и кончая библиотекой в Перми. Чехи были
асами мародёрства. Разутые и раздетые русские солдаты с ненавистью и
злостью вспоминают потрясающее зрелище чехов, щеголяющих вокруг в
новых американских армейских ботинках и новеньких с иголочки
американских военных формах. Когда руководитель белых патриотических
армий обратился к чехам за помощью в борьбе против большевиков,
главный чех ответил, что им, дескать, сказали: "Заниматься только
железной дорогой".
За линией фронта "чехи" охраняли награбленное с удвоенной
бдительностью. Чехи накопили целые склады военного обмундирования,
оружия, боеприпасов, гражданской одежды, провианта, обуви,
всевозможных вещей и целые стада уведённого скота. Одних
медикаментов чехи набрали на сумму 3 миллиона золотых рублей.
Каучука у них было награблено на 40 миллионов золотых рублей, и было
много медных запасов, увезённых с Чуреншенских рудников. Часть этого
запаса была выгодно продана чехами прямо на месте, а часть была
отправлена поездами в Чехию (!). Кроме того, у чехов было огромное
количество паровозов и более чем 20 тысяч железнодорожных вагонов.
Могли чехи использовать эти паровозы и вагоны, чтобы уехать домой?
Конечно могли, но вопрос уже был не в этом. На этих паровозах и
вагонах чехословаки собирали и возили за собой свои трофеи.
18 ноября 1918 года генерал Колчак был назначен Верховным правителем
Сибири со штаб-квартирой в Омске. Колчак решил положить конец
чешскому разбою, но это-то как раз и вывело из себя чехов. Чехи
начали драться с колчаковцами и в конце концов выдали генерала
Колчака большевикам, которые его расстреляли.
Председатель ВРК в Иркутске Скирьянов писал: "Голова Колчака была
ценой за свободный проезд чехов".
Армия генерала Колчака захватила у большевиков 30 вагонов со
слитками царского золота, которые Троцкий приготовил для отправки в
Америку. Чехи узнали об этом, и по прибытии в Иркутск начальник
штаба русской армии обнаружил, что один вагон с пятирублёвыми
золотыми монетами был совершенно разграблен чехами. Кроме того, чехи
захватили у генерала Скипетрова 8 миллионов рублей золотом, напав в
Иркутске на его поезд. Чехи собирались взять все 30 вагонов золота,
но большевики и американцы помешали им это сделать.
Перед отъездом из Иркутска чехи выпотрошили здание Госбанка и
забрали из местного казначейства все машины, печатающие деньги.
Банкноты были запиханы в мешки и отправлены специальным поездом
дальше на восток (как видите, у чехов на тот момент поездов было
гораздо больше, чем у самого Троцкого). В течение всего пути во
Владивосток чехи на захваченных станках круглосуточно печатали
русские деньги, особенно тысячерублёвые купюры.
Чехи, как дикая орда варваров, грабили любой поезд, попадавшийся им
на дороге. Паровозы чехи конфисковывали. Это привело к полной
парализации железнодорожного движения в Сибири. Вся железная дорога
к востоку от Томска стояла. Сами чехи утверждают, что всё это
происходило само по себе. Однако в действительности они специально
заблокировали движение железнодорожного транспорта, исходя из своих
грабительских планов. Чешские 20 тысяч вагонов представляли собой
непрерывно движущийся бесконечный эшелон. И напрасно русские эшелоны
с ранеными взывали о помощи. У них не было шансов двинуться с
запасных путей. В 1918 году холод нарастал с каждым днём. Поезда
из-за чехов стояли повсюду. Не было ни еды, ни одежды, не было
ничего. Женщины, дети, раненые - никто никуда не мог доехать, а еды
и одежды, ввиду наступающей зимы, им тоже негде было достать.
Десятки тысяч русских - голодных, полураздетых, больных - были
жестоко брошены помирать на железнодорожных путях, в то время как 50
тысяч откормленных, холёных чехов были сосредоточены на обеспечении
безопасности своих трофеев.
Смерть косила людей ежедневно. Потихоньку затихали крики о помощи
матерей и детей. Очевидец происходившего на станции Тайга под
Томском пишет: "Пусть чехи будут прокляты за их сатанинские
преступления против русских!"
В Хабаровске чехи взяли оркестр играющих судетских немцев прямо из
ресторана и выпороли их. Русские пытались усовестить чехов, говоря,
что оркестр находится здесь от Красного Креста. На это чехи ответили
русским, что, если они не заткнутся, их тоже пристрелят. Немецких
музыкантов спросили: "Кто хочет стать чехом?". Молчание. Весь
оркестр тут же расстреляли.
Руководитель швейцарской миссии Красного Креста показал, что в
лагере военнопленных Военный Городок чехи застрелили 18 венгров.
Герр Дидинг, шведский представитель Красного Креста показал, что то,
как чехи поступили со своими же товарищами, военнопленными немецкой
армии, является самым гнусным военным преступлением за всю историю
человечества.
Все вагоны до Владивостока были реквизированы чехами вплоть до того
времени, как они не отплыли. После чехов в вагонах было сорвано и
унесено всё: зеркала, дверные ручки, ковры.
Во Владивостоке чехи тоже изрядно поглумились. Даже дом датского
консула М. Гавардо и тот был разграблен. Когда чешские солдаты были
военнопленными, они были голодными и холодными, но возвращались они
домой сытыми и богатыми. Чехи были загружены и даже перегружены
русским золотом, драгоценностями и предметами искусства в
количествах, не поддающихся описанию. Голодные чешские военнопленные
возвратились домой героями.
Невозможно подсчитать истинный ущерб, причинённый грабежом чехов. По
самым скромным подсчётам, это многие сотни миллионов рублей золотом.
Большевистское правительство Троцкого отправило еврею М.
Ковалевскому, начальнику таможни Владивостока, следующую телеграмму:
"В награду за службу России чехам разрешается пройти границу без
таможенного досмотра и взять с собой всё имеющееся у них в наличии и
безо всякого ограничения. Они имеют право взять с собой всё, что
захотят".
Какая трогательная забота о чехах!
Тридцать восемь огромных пароходов понадобилось чехам, чтобы вывезти
из России всё награбленное. Перед отплытием к чешскому генералу
Сыровы явился русский ординарец и передал пакет. В пакете лежало 30
серебряных монет. Прилагаемая записка гласила: "Генералу Сыровы,
командующему чешской армии. Офицеры и солдаты Ижевского и
Воткинского полков посылают вам эти Тридцать Серебреников, как цену
за кровь и измену".
Генерал Нокс, английский представитель, вспоминает надписи на
заборах: "Долой чехов!", "Господи, спаси Россию!". Кстати, русские
уже давно стали называть чехословаков чехособаками..."
